Свидание с Рамой [Город и звезды. Свидание с Рамо - Страница 31

Не решаясь подойти ближе, они остановились и стали наблюдать за странным устройством с безопасного, как им представлялось, расстояния. Мы на верном пути, билось в голове у Олвина. Теперь оставалось только выяснить — кто или что установило здесь этот аппарат и какой цели он может служить. Это наклоненное кольцо… — ясно было, что оно нацелено в космос. Не являлась ли вспышка, которую они наблюдали, своего рода сигналом? От этой догадки захватывало дух, стоило только поразмыслить о последствиях.

— Олвин, — вдруг раздался голос Хилвара, и в этом тихом возгласе звучала безошибочная нотка предостережения. — У нас гости.

Олвин резко обернулся и обнаружил перед собой треугольник глаз, начисто лишенных век. Таково, по крайней мере, было первое впечатление.

Секундой позже за этими пристально глядящими глазами он рассмотрел очертания небольшой, но, по-видимому, сложной машины. Она висела в воздухе в нескольких футах над поверхностью земли и ничем не напоминала ни одного робота из тех, которые когда-либо встречались Олвину.

Когда первое изумление прошло, он вполне почувствовал себя хозяином положения. Всю жизнь он отдавал приказания машинам, и то обстоятельство, что эта вот была ему не знакома, не имело ни малейшего значения. В конце концов, ему приходилось сталкиваться лишь с несколькими процентами всех разновидностей роботов, которые в Диаспаре обслуживали его повседневные нужды.

«Ты умеешь говорить?» — спросил он.

Ответом было молчание.

«Кто-нибудь тебя контролирует?»

Снова молчание.

«Уйди… Подойди… Поднимись… Опустись…»

Ни одно из этих привычных мысленных приказаний не возымело никакого эффекта. Машина оставалась совершенно безответной. Это предполагало две возможности. Либо машина была слишком низкоорганизованной, чтобы понимать его, либо, в сущности, слишком уж интеллектуальной и обладала собственными представлениями о целесообразности того или иного выбора, поскольку в нее был заложен принцип свободы воли. В таком случае он должен обращаться к роботу, как к равному.

Хилвар не мог удержаться от смеха, глядя на очевидную тщетность усилий Олвина. Он как раз собрался предложить свои услуги по установлению контакта с роботом, когда слова замерли у него на губах. Тишина Шалмирейна была нарушена многозначительным и безошибочно знакомым звуком — мокрым шлепанием какого-то большого тела, выходящего из воды.

Во второй раз с тех пор, как он покинул Диаспар, Олвин пожалел, что он не дома. Затем он сообразил, что идти навстречу приключению с таким настроением не годится, и медленным шагом, но решительно, направился к озеру.

Существо, которое появилось из темной воды, выглядело, как чудовищная, выполненная из живой материи, пародия на робота, по-прежнему молча и очень пристально разглядывающая их. Расположение глаз в вершинах равностороннего треугольника — как и у парящего робота — никак не могло быть совпадением. То же можно было сказать и о щупальцах, и о маленьких суставчатых конечностях. На этом, однако, сходство заканчивалось. У робота не было — они ему, очевидно, просто не требовались — нежных перьев какой-то бахромы, которая в однообразном ритме била по воде, не было великого множества ног, похожих на обрубки, не было и вентиляционных отверстий, которые с натугой сипели в разреженном воздухе.

Большая часть этого существа оставалась в воде. Только головные десять футов или около того проникли в среду, которая, похоже, была для животного враждебной. Все существо имело в длину футов пятьдесят, и даже человек, совершенно незнакомый с биологией, мог бы догадаться, что с ним что-то неладно. Для облика существа был характерен налет импровизационного — и не слишком поэтому удачного — конструирования, как если бы части его тела лепили без особых раздумий и приставляли одну к другой по мере того, как в этом возникала необходимость.

Несмотря на устрашающие размеры существа и свои первоначальные сомнения, ни Олвин, ни Хилвар ничуть не встревожились, едва разглядели получше этого обитателя озера. Животное было как-то трогательно неловко, и эта неловкость не позволяла считать его серьезной угрозой, даже если бы и возникли подозрения, что оно может оказаться опасным. Люди давным-давно преодолели детский ужас перед тем, что выглядело ни на что не похожим. Этот страх просто не мог выжить после первого же контакта с дружественными внеземными цивилизациями.

— Дай-ка, я с ним пообщаюсь, — тихонько сказал Хилвар. — Я привык обращаться с животными.

— Но ведь это не животное, — прошептал в ответ Олвинг. — Я убежден, что оно разумно, а этот робот принадлежит ему…

— Может случиться, что как раз оно-то и принадлежит роботу. Во всяком случае, у него какие-то странные умственные способности. Я все еще не могу обнаружить ни малейшего признака мышления… Эй! Что это делается?..

Чудовище ни на йоту не переменило своего положения у кромки воды, хотя поддерживало оно его, похоже, из последних сил. Но в центре треугольника, образованного глазами, начала формироваться полупрозрачная мембрана — она пульсировала, трепетала и в конце концов стала издавать вполне различимые звуки. Это было низкое глухое уханье, никаких слов разобрать было невозможно, хотя ясно было, что неведомое существо пытается что-то сказать. Было больно наблюдать эту отчаянную попытку вступить в контакт. Несколько минут существо понапрасну пыталось добиться какого-нибудь эффекта. Внезапно оно, видимо, осознало, что совершает ошибку. Пульсирующая мембрана уменьшилась в размерах, а издаваемые ею звуки поднялись в тоне на несколько октав, пока не уложились в звуковой спектр нормальной человеческой речи. Стало формироваться что-то похожее на слова, хотя они все еще перемежались невразумительным бормотанием.